Дмитрий Орехов
Как Царь Петр I чудеса отменил.
История о том, как Петр приказал иконам не плакать, в советское время кочевала из одной атеистической брошюрки в другую. Николай Юдин в известной книге «Правда о петербургских «святынях»» писал: «В самый разгар петровских реформ недовольное ими духовенство пыталось поднять против «царя-антихриста» религиозный фанатизм масс. В одной из петербургских церквей вдруг «заплакала» Богородица. Бывший на Ладожском озере Царь немедленно прискакал в столицу. Он разоблачил нехитрую поповскую механику, предал организаторов «чуда» телесному наказанию и опубликовал приказ: «Приказываю, чтобы отныне Богородицы не плакали. Если же Богородицы еще заплачут маслом, зады попов заплачут кровью» (Деяния Петра Великого, мудрого преобразователя России, ч. VIII. 1789).
Меня, откровенно говоря, в этой истории всегда настораживали слова Петра Алексеевича про «зады попов». И вот наконец я собрался в Публичную библиотеку – проверить. В восьмом томе «Деяний Петра Великого, мудрого преобразителя России» на указанных страницах ничего подобного не было, но спустя некоторое время я был вознагражден: история отыскалась в седьмом томе. И оказалась еще интереснее, чем я думал.
«Поповская механика».
«От Р.Х. 1720.
1 мая. Великий Государь ездил на работу Ладожского канала… В сию же отлучку Его Величества вдруг разнесся слух, что в одной церкви, и именно Троицкой, на Петербургской стороне большой образ Богоматери проливает слезы. Народ начал в великом множестве туда собираться. Суеверие приплело к сему опасное толкование, что Мать Божия недовольна сею страною, и слезами своими возвещает великое несчастье новому городу, а может быть и всему Государству. Канцлер граф Головкин, живший неподалеку от сей церкви, пошел туда, однако не токмо не мог разогнать сбежавшегося народа, но едва и сам мог сквозь тесноту назад выбиться. Он тотчас отправил гонца к Государю с известием о сем происшествии и о ропоте в народе.
Великий Государь, ведая из опыта, что и одна искра суеверия может произвести страшный пожар, ежели заблаговременно оная не будет затушена, тотчас отправился в путь, ехал всю ночь, и на другой день поутру, прибывши в Петербург, тотчас подошел в помянутую церковь, где встречен был тамошними священниками и отведен к плачущему образу. Его Величество хотя Сам и не видел слез, но многие из бывших там уверяли Его, что действительно недавно оные видели. Государь, рассматривая несколько времени образ весьма пристально, приметил нечто подозрительное в глазах. Однако, не давши другим того приметить, приказал Он одному из священников снять икону с места и отнести за Собою во дворец. Тамо прозорливый Монарх рассматривал сей покрытый лаком образ весьма тщательно в присутствии канцлера, некоторых из знатнейших придворных, высшего духовенства и священников той церкви, которые сняли образ с места и принесли во дворец.
Его Величество скоро нашел в глазах у образа весьма малые и почти совсем неприметные дырочки, которые наведенная в том месте тень делала еще неприметнее. Он, оборотивши, доску, отодрал оклад, и выломивши переклад или связь, какая обыкновенно бывает у образов на другой стороне, к удовольствию своему увидел справедливость своей догадки и открыл обман и источник слез; а именно: в доске против глаз у образа сделаны были ямки, в которых положено было несколько густого деревянного масла, и которые закрывались задним перекладом. «Вот источник чудесных слез!» – сказал Государь. Каждый из присутствующих должен был подойти видеть своими глазами сей хитрый обман.
По том мудрый Монарх толковал окружавшим Его, как отовсюду закрытое сгустившееся масло в холодном месте могло столь долго держатся, и как оно в помянутые дырочки в глазах у образа вытекало наподобие слез, растаявши от теплоты, когда то место, против которого оно лежало, нагревалось от свеч, зажигаемых перед образом. Казалось, что Государь доволен был сим открытием и доказательством обмана. Он не дал никому приметить Своего намерения исследовать далее сие дело и наказать выдумщиков, но сказал только присутствовавшим при том: «Теперь все вы видели причину мнимых слез. Я не сомневаюсь, что вы везде будете рассказывать о том, в чем собственными своими глазами уверились; это послужит к доказательству пустоты и к опровержению глупого, а может быть и злобного толкования этого ложного чуда. Образ же останется у Меня; Я поставлю его в своей Кунст-Камере.
Но в самом деле Государь, разгневанный таким обманом и злобным толкованием подделанных слез, употреблял втайне всевозможное старание сыскать выдумщиков. Чрез несколько времени после многих тайных разысканий они были найдены, и по признании во всех обстоятельствах сего дела и своих намерениях наказаны так, что впредь никто уже не осмеливался предпринимать таких обманов».
Отрицал ли Петр I чудеса?
Обращает на себя внимание одна деталь. Прибыв в Троицкую церковь и заподозрив неладное, Петр I все же приказал нести икону к себе во дворец. Если Ему важно было прекратить слухи, почему же Он не разоблачил «чудо» прямо в церкви, на глазах у всех? Ведь это имело бы несравненно больший эффект. Ответ прост: Царь Петр, в отличие от советских атеистов, совсем не был убежден, что все чудотворные иконы – подделки. Засомневаться в данном случае Его, по-видимому, заставило именно «злобное толкование», будто Его труды по строительству Петербурга неугодны Богу. Царь не мог не знать, что слезы на иконе обыкновенно воспринимались как милость свыше.
Кстати, в память именно о таком случае был установлен один из древнейших русских праздников. Это случилось в 1169 году, когда суздальский князь задумал завоевание Новгорода. Утром перед началом штурма новгородский архиепископ Иоанн вынес на городскую стену икону Божией Матери из Спасской церкви. Одна из неприятельских стрел вонзилась в образ, и икона ликом обратилась к городу, источая слезы. Согласно преданию, архиепископ при этом воскликнул: «О, чудо! Как из сухого дерева текут слезы? Царице! Ты даешь нам знамение, что сим молишься пред Сыном Твоим об избавлении града». Чудо воодушевило новгородцев, и они отбили суздальские полки. А праздник иконе Знамения, установленный 27 ноября (10 декабря) вскоре приняли все русские княжества.
Как следует из тех же «Деяний», Петр праздники Русской Церкви очень даже чтил: «Никогда однако же не упустил случая, что не присутствовать при всенародном отправлении Божией службы, или крестного ходу, и не мог терпеть, чтоб народ по Воскресным дням работами нарушал святости дня сего, и в самой даже величайшей нужде едва позволял, но и то разве по окончании службы Божией, отправлять по Воскресным дням работы…»
Переезжая из Москвы в Петербург, Царь, в числе других святынь, привез в новую столицу образ «Знамение». Кстати говоря, именно этой чудотворной иконой позже Он благословил на Царство Свою дочь Елизавету! Так что утверждать, будто Петр не почитал чудотворных икон, в высшей степени опрометчиво.
Что же так задело Петра I в этой истории с плачущей иконой из Троицкой церкви? Чтобы понять это, нужно вспомнить, как дорога был Царю эта деревянная церковь на Петербургской стороне. С 1714 года именно она была главным храмом столицы. На ее колокольне по приказу Петра Великого были установлены часы с курантами, снятые с Сухаревой башни в Москве, а с запада к храму пристроено было специальное крыльцо, на котором во время службы стояли особы Царской фамилии и придворные. С этого же крыльца объявлялись и Царские повеления.
«Засадить как бешеного в цепи…».
Разоблачив единичный случай фальсификации чуда, Петр I не стал отрицателем чудес вообще, и поклонению чудотворным иконам и мощам Он не препятствовал. Интересно, что все авторы-атеисты, так уверенно зачислявшие Государя в вольнодумцы, тех же «Деяний», по-видимому, не читали. Иначе бы они споткнулись, например, на такой абзац о Царе: «Он с самых юных лет исполнен был страха Божия, и по свидетельству летописи о зачатии и рождении Его, толико прилежал к Слову Божию, что все Евангелие и Апостол наизусть прочитывал: Великое Имя Божие никогда не произносил инако, как с величайшим благоговением; и первое Его веселие был Дом Господень, в коем не слушатель токмо был Божественной службы, но умножал внимание и благоговение предстоящих Монаршим своим голосом, стоя на ряду с певцами, и читая всегда сам Апостол…»
И указ о «задах попов» Петр I не издавал. Это чистый вымысел авторов-атеистов – ничего подобного в «Деяниях» нет. Напротив, в этой книге есть такие любопытные сведения о Царе: «Несносны были Ему безбожники и хулители Веры; Он о таковых говаривал, что они наносят стыд благоустроенному Государству, и никак не должны быть терпимы; поелику подрывают они основание законов, на которых утверждается клятва, или присяга и обязательства. Однажды было Ему донесено, что взят под стражу один произносивший в собрании богохульные слова: то повелел Он тотчас засадить его как бешеного в цепи…»
Как видим, атеистов Петр Великий тоже не слишком-то жаловал. Так что, случись автору книги о петербургских святынях и его товарищам быть современниками Петра, еще вопрос, чем бы это все для них кончилось. Не исключено, что именно их зады бы и «плакали».
