Инна Доценко

Царское место Софии Вологодской.

Собор Святой Софии. Вологда. 1567-1570 года.

“Невозможно христианам иметь Церковь и не иметь Царя”

(Из грамоты Патриарха Антония к Великому Князю Василию Дмитриевичу).

В 60-х годах 16 столетия северорусский город Вологда становиться опричной резиденцией Царя Иоанна Васильевича Грозного. Причем, как  говорят историки, Грозный Царь даже намеревался в Вологду перенести столицу Руси, и это не всего лишь только предположение – в наше время все более и более обнаруживается бесспорных существенных фактов, подтверждающих, что Вологду Грозный Царь основательно готовил к принятию статуса стольного града. Один из таких фактов был открыт сравнительно недавно, в 2003 году во время реставрации вологодского Софийского собора, построенного во время правления первого Русского Царя.

Неожиданно для археологов, участвовавших в этих реставрационных работах, в центральном портале Софийского собора возле южного столпа была раскрыта белокаменная кладка, бесспорно служащая фундаментом внутри соборного сооружения, но какого?

Аналогичными по расположению и качеству исполнения белокаменными фундаментами, построенными внутри храма, являются фундаменты Царского места Успенского собора Московского Кремля (Мономахова Трона) и Царского места Софийского собора Великого Новгорода. Других Царских мест внутри храмов со времени правления Иоанна Васильевича не осталось, кроме, как видно, Царского места в вологодском соборе.

Там было обнаружено еще донаторское место, где должен бы быть погребен Ктитор храма, то есть Царь Иоанн Васильевич. Донаторское место было найдено под фреской «Повиновение усопших», редко встречающейся в храмовых росписях. В вологодском Софийском соборе эта фреска находится в углубленной арке на северной стене жертвенника.

«Обыкновение устраивать такие (Царские – Д.И.) места восходит к временам отдаленным – это тот самый «отный злат стол», упоминаемый в «Слове о полку Игореве», образ которого преобразовательно представлен и в Священном Писании: «И сотвори царь престол от костей слоновых велий, и позлати его златом искушенным. Шесть степеней престолу, и образы тельцов престолу созади и верх престола кругл бе создади его, и руце сюду и сюду на престоле седалище, и два лва стояща при руках. И дванадесять львы стояще ту на шести степенях сюду и сюду: не бяше тако во всяком царстве» (Царств III, 10, 18-20).

Аналогичным образом устроено было Царское место и при Византийском дворе, и Царские места в Московских Кремлевских палатах. Однако в Успенском соборе Царское место всегда имело особый, совершенно ничем не сравнимый онтологический, государственный и литургический статус.

Исследователь «сакрального пространства» Московской Руси Б.А.Успенский писал: «При этом “Царское место” в середине церкви, где совершается венчание, коррелирует с “Царскими дверями”, ведущими в алтарь, перед которыми совершается помазание; следует отметить при этом, что наименование “Царские двери” в этот период – в отличие от периода более раннего – соотносится с Христом как Царем славы. Таким образом, два Царя – Небесный и земной – как бы пространственно противопоставлены в храме; иначе говоря, Они находятся в пространственном распределении. Не случайно уже со времени Иоанна IV «Царское место» в Московском Успенском соборе именуется “Престолом” – Престол Царя земного, расположенный посреди храма, очевидным образом коррелирует, опять-таки, с престолом Царя Небесного, находящимся в алтаре». (1)

«Московские Цари, сначала Рюриковичи, а затем и Романовы, каждое воскресенье стояли на этом «Царском месте» в главном соборе страны, «слушая Божественнаго пения». С переездом столицы в Санкт-Петербург Императоры покинули Царское место, но при поставлении Их на Престол  все равно Поставляемый стоял именно там. Посягательство на Царское место было равнозначно разорению алтаря». (2)

В мистическом понимании Церковный алтарь – это место Престола, на котором невидимо восседает Сам Бог. На храмовом Престоле, через священнослужителя, приносит Евхаристическую Жертву Небесный Царь, совершивший Крестную Жертву за грехи всего мира. Литургия – Жертва бескровная, принесение жертвенных Тела и Крови, а само заклание Господа Иисуса Христа произошло на Голгофе. (3)

«Венчание на Царство, миропомазание уподобляет Царя  Господу Иисусу Христу, сообщая Ему образ Его славы. В то же время тяжесть Царского служения несет образ Его Крестных Страданий. «Запечатлеваясь миром, печатью и помазанием Сущего Царя всех, царь облекается силою, поставляется во образ Его (Христа) на земле. Посему … крестообразно возливает  (иерарх) на главу его миро, показывая тем, что Сам Христос помазует его, что Победивший Крестом уготовляет и в нем победителя», – так о символическом значении Царского помазания говорит святитель Симеон Солунский [Симеон Солунский. Разговор о священнодействиях и таинствах церковных].

В связи с темой Голгофской жертвы Спасителя особо важное значение имеют слова святителя Иоанна Златоуста, кем-то из православных публицистов в прошедшие 90-е годы по какому-то недоразумению представленные сокращенными и перефразированными  и получившими в таком виде широкое распространение в качестве святоотеческой цитаты, которая гласит: «Каждый может править, но умереть за народ может только Царь»». (4)

Согласно этим словам великого святителя, Русский Царь Николай действительно принес Себя в жертву за Свой народ, подобно Спасителю.

«Не благодаря ли этой Искупительной Жертве произошло самое странное – в отличие от разложившегося и уже тогда смотревшего «одним глазом» на Запад боярства начала XVII века, большевики, воинствующие безбожники и противники Монархии – так это, по крайней мере, видимо невооруженным глазом – даже в пору конфискации церковных ценностей не притронулись к Царскому месту, и никто с февраля 1917 года не всходил на него?  Все это время и вплоть до сего дня оно остается пустым.

Когда в 1918 году большевистское правительство въехало в Москву, государственную и родовую вотчину Рюриковичей и первых Романовых, Ульянов-Бланк первым делом в одиночестве обошел весь Кремль и вернулся в заранее приготовленную для него там квартиру. По всей логике присущей этому человеку и кровной ненависти к Романовым, он должен был бы Царское место разрушить. Он этого не сделал.

Царское место пусто и ныне. В 1992 году вице-президент Александр Руцкой привел в Успенский собор юного Георгия Гогенцоллерна-Романова, сына княгини Марии Владимировны и внука участвовавшего в революции 1917 года великого князя Кирилла Владимировича, объявившего себя в 20-е годы «Императором Всероссийским». Вице-президент, взяв за руку князя Георгия Михайловича, попытался провести его на Царское место, и, когда этому стала противиться пожилая музейная служительница сказал ей: «Это наш будущий Царь». – «Вот когда будет, пусть идет», – ответила женщина. Руцкой ничего на это не ответил, но Царское место осталось нетронутым». (5)

Внутренний вид вологодского Софийского собора.

Строительство каменного собора в центре вологодского кремля на берегу реки Вологды началось по Царскому распоряжению в 1568 и закончилось в 1570 году.

“Лета 7076 (1568)” –  сообщает летопись 1716 года, составленная Иваном Слободским, – “Великий Государь Царь Иван Васильевич повеле соборную церковь во имя Успения Пречистыя Богородицы поставить внутри города у архиерейского дому, и делали ю два года, а колико зделают, то каждого дня покрывали лубьем и другими орудии, и того ради оная церковь крепка наразселины” [Иван Слободской. Летописец. 1716 год].  ”Внутри города”, то есть внутри вологодской каменной крепости, строительство которой было тогда начато по Царскому указу. (Иван Васильевич Грозный лично наблюдал за строительством Вологодского кремля, часто и  подолгу останавливался в Вологде, но это строительство не удалось завершить, и со временем от крепостных стен ничего не осталось).

Софийский собор ныне является единственным сооружением, оставшимся от широкомасштабного строительства Грозного Царя в Вологде, и до сих пор играет важную роль в общем архитектурном ансамбле этого города. «Строителю Софийского собора (предположительно им был Розмысл Петров), – указывает в своей книге «Моя Вологда. Прогулки по старому городу» популяризатор Вологды А. И. Сазонов, – удалось выполнить задачу максимум; средствами зодчества выразить существенную черту эпохи – идею укрепления централизованной власти <…> Цельность, мощь и легкость удивительным образом сочетаются в облике вологодской Софии и вызывают гордость за державу и человека-создателя. Подчиненный ясному единому замыслу, собор больше говорит об эпохе Ивана Грозного, чем иной роман».

В 1571 году Иоанн Васильевич уезжает в Москву, и начатое Им строительство в Вологде прекращается. Вероятно, Царь покинул Вологду в связи с начавшимся распространением сильного морового поветрия. Кроме того, в том же году на Москву напал крымский хан, но до сих пор до конца не ясно, что побудило Царя покинуть Вологду и вернуться в Москву.

Софийский собор, к тому времени в значительной мере уже был завершен. Оставались только работы по его отделке, и не доставало внутреннего убранства, однако, долгое время, вплоть до 1587 года он стоял неоконченным, пока Царь Феодор Иоаннович не приступил к его достройке. В 1588 году был освящен Престол его придельного храма во имя Усекновения главы Иоанна Предтечи, небесного покровителя Иоанна Васильевича Грозного, а его главный престол – только в 1612 году в честь Софии Премудрости Божией.

Согласно же летописи 1716 года, составленной Иваном Слободским, первоначально планировалось посвящение вологодского собора Успению Богоматери. Почему же собор освятили в честь Святой Софии?

Дело в том, что празднование Успения Богородицы на Руси связано со Святой Софией.

В Византии же празднование Успения «вовсе не было связано с именем Софии. Эту связь устанавливают только в Новгороде. И устанавливают очень прочно. В 16 веке строятся Софийские храмы в Вологде  и в Тобольске (заложен в 1587 г.). Оба храма оказываются Успенскими. Здесь, конечно, сказывается прямое влияние Новгородского примера. Вологда всегда была связана с Новгородом, а в Тобольске первые владыки были из новгородцев». (6)

Освящение вологодского собора в честь Святой Софии, скорее всего, указывало на его статус, который дал бы ему Сам Грозный Царь – Святая София Вологодская должна была стать монументальным  символом Царства, символом Царственного достоинства и власти.

“Мать нашего Царства», – говорил о Софии Константинопольской Император  Юстиниан.

По примеру Царствующего града Софийские храмы воздвигались во многих местах. И замечательно, почти всегда Софийскими оказываются великие, соборные или митрополичьи церкви.

В известном смысле имя “Софии” становится как бы нарицательным для обозначения великих или главных церквей». (7)

 

ПРИМЕЧАНИЯ.

(1) .Успенский Б.А.Царь и Патриарх. Харизма власти в России, М., 1998, с. 22.

(2) Карпец В. Царское место  http://ruskline.ru/monitoring_smi/2007/04/30/carskoe_mesto/

(3) Доценко И. Трон http://zargradet.ru/?page_id=6022

(4) Абеляшев И. Царская жертва http://zargradet.ru/?page_id=6399

«Определенно о смерти Царя за свой народ сказано у Златоуста только в одном месте – в его слове «О кресте и разбойнике»: «Но самый-то этот Крест, говорит, есть символ Царства. Потому называю Его Царем, что вижу Его распинаемым на Кресте, так как долг Царя – умереть за подвластных. Он Сам сказал: “Пастырь добрый полагает жизнь свою за овец” (Ин, 10:11), – так точно и добрый Царь полагает свою душу за подвластных. Посему, так как Он положил душу Свою, то я и называю Его за это Царем. “Помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое!” [Свт. Иоанн Златоуст. Беседа о Кресте и разбойнике. Беседа 1 // Полное собрание сочинений Т. 2. Кн. 1. 1993 г. изд.. С. 448]» (Абеляшев И. , Там же).

(5) Карпец В., Там же.

(6) Флоровский Г. О почитании Софии, Премудрости Божией, на Руси http://proroza.narod.ru/Florovsky.htm

«Позже и, очевидно, по Тобольскому примеру, во имя  Св. Софии, Премудрости Божией, была устроена первая русская церковь для русских паломников в Пекине, освященная в 1695 г.; впрочем, ее называли обычно Никольской, по чтимому в ней образу Св. Николая. И вскоре ее заменяют Успенским храмом (в 1732 г.)» (Флоровский Г., Там же).

(7) Флоровский Г., там же.

На Царскую тему, затронутую в данной статье, можно посмотреть еще фильм “Вологодский кремль”. Режиссёр этого фильма Михаил Резцов подробно знакомит нас с историей Вологодского кремля, Софийского собора, иконописи и литературы того времени. С 7 минуты как раз говорится о удивительном открытии Царского места и места, где Государь Иоанн Васильевич мог бы быть погребен, но это не произошло по каким-то таинственным причинам Божественного Промысла.

Режиссёр фильма помимо всего этого ошибочно бросает некоторую тень на опричную эпоху, когда показывает нам икону Пресвятой Троицы на 22 минуте. У зрителей может сложиться превратное мнение, что в эпоху Царя Иоанна IV было слишком много казней и больше ничего хорошего. Но, похоже сам Софийский собор как раз свидетельствует об обратном. Были в то время великие победы, шло созидание и объединение на Русской Земле.

В финале фильма режиссёр в принципе с этим соглашается, хотя и пытается выставить раскольников протопопа Аввакума и боярыню Морозову какими-то страдальцами. Хотя, понятно, что именно наши Благочестивейшие Государи строили и защищали Российскую Державу, а во все не эти личности,которым гордыня и ложь не давали узреть Божью Волю.

Но всё же,несмотря на эти замечания,фильм достоин того, чтобы его посмотрели, так как в нём собраны редкие образы и содержится полезная информация по истории нашего благословенного Отечества.