Иван Абеляшев

Клятвопреступление.

 

«Клятвопреступление есть отвержение от Бога».

Преп. Иоанн  Лествичник.

 

Нарушение русским народом Соборной клятвы на верность Дому Романовых (1613 год) есть самое настоящее клятвопреступление, которое,  по сути, благословили члены Святейшего Синода, приведя православную паству к присяге на верность Временному правительству. (1)

То, что этот исторический документ является клятвой, то, что клятва вообще           приемлема в христианстве (а сейчас из числа противников признания искупительного подвига последнего Русского Царя есть и такие, которые «спускаются» ниже протестантов, отрицая эту очевидную истину), что ее несоблюдение есть тягчайший грех, не трудно понять, уяснив:

1. смысл самого понятия «клятва»,

2. место клятвы в Ветхом, а затем и в Новом Завете,

3. меру греховности ее нарушения и

4. связь клятвы с проклятием.

В слово “клятва” вкладывается несколько друг с другом взаимосвязанных смыслов, что представляет это понятие весьма сложным и поэтому не всегда и не всем понятным, чем и пользуются противники признания искупительного подвига святого Царя Николая.

Под клятвой может пониматься:

“1) акт

а) условного самопроклятия, совершаемый для удостоверения или самоконтроля;

б) согласия подвергнуться условному проклятию (заклятию) другого субъекта (Ср. Втор. 27:11-26 и Гал. 3:10);

в) условного проклятия (заклятия);

2) объект, подвергнутый проклятию (см. Гал. 3:13);

3) слово или формула, которой клянутся. <…>

По данным этимологического словаря  в русском языке слово клятва (ст.-слав. клѧтва) происходит от глагола кляну, клясть, который восходит к праславянскому * klкti, что значит проклинать. Из сращения глагола клясть и местоимения ся возник глагол клясться, что значит «проклинать себя», таким образом, клятва имеет самое непосредственное отношение к понятию «проклятие»». (2)

В древности произнесение клятвы часто  сопровождалось прикосновением к культовому или статусному  предмету  (знамени, мечу и т.д.) или к какому-нибудь более крупному объекту (например, земле). Из такого обычая происходит второе название клятвы – присяга (глагол «присягать» в русском языке происходит от праславянского сягти, сягати – «доставать, касаться»).

(Текст Царской присяги можно скачать ЗДЕСЬ, а текст последующей революционной присяги можно скачать ЗДЕСЬ. Тексты следует сравнить и проанализировать по желанию.)

В Ветхом Завете произнесение клятвы сопровождается призванием Бога в свидетели или выражением готовности принять Его кару в случае нарушения клятвы. (1 Цар. 20:12-13, 2 Цар. 3:35 и т.д.). «Для евреев клятва была сакральным актом, святость которого отражена в утверждении, что ложно поклявшийся Именем Бога бесчестит Его (см. Лев. 19:12), а также в представлении, что даже Бог скрепляет Свои обещания клятвой (см. Быт. 22:16-17; 1 Цар. 3:14; Иер. 22:5, 44:26, 49:13; Ис. 45:23).

Согласно библейскому законодательству, суд признавал клятву одной из форм доказательства (см. Исх. 22:7-11), следовательно, отказ от произнесения клятвы был равносилен проигрышу в тяжбе. Тяжущиеся стороны могли клятвой добиться вызова в суд свидетеля, который видел, слышал или знал что-либо по тяжбе. Нарушение клятвы предписано искупать кровавым жертвоприношением (см. Лев. 5:4). Клятвенный зарок, данный зависимой от отца или мужа женщиной, мог быть отменен в день, когда им это стало известно (Чис. 30:4-16).

В Библии подсудность Богу клятвопреступника или давшего Его Именем ложную клятву вытекает из стиха в десяти заповедях: «…не пощадит Яхве того, кто произнесет Имя Его всуе» (Исх. 20:7; Втор. 5:11). Примером суровой кары за нарушение клятвы может служить трехлетний голод, поразивший при Давиде землю Израиля за истребление Саулом жителей Гаваона, которым предводители израильтян при завоевании Ханаана поклялись сохранить жизнь (Иис. Нав. 9:15).

В Библии принесение клятвы не считается предосудительным: клянется сам Бог, Его Именем так же предписано клясться, как и бояться Его, служить и быть верным Ему: «Господа, Бога твоего, бойся [и] Ему [одному] служи, и к Нему прилепись и Его именем клянись» (Втор. 10:20). Даже союз, заключенный между Богом и израильским народом, в особенности в той версии, в которой он описан во Второзаконии, сходен по своей форме с хеттскими и аккадскими договорами II тысячелетия, которые, в сущности, не что иное, как клятва вассала хранить верность своему сюзерену, завершавшаяся перечислением угроз и проклятий нарушителю договора (см. Втор. 27, 28, 29:12-14).

Лишь в изречении: «Не торопись устами своими, и пусть сердце твое не спешит молвить слово пред Богом» (Еккл. 5:1), – можно усмотреть предостережение от поспешной клятвы… У евреев клятва чаще всего сводится к формуле «жив Господь», то есть живой Бог не оставит меня безнаказанным если я лгу, но порой клялись и жизнью Царя или лица, которому давали клятву». (3)

В Ветхом Завете с помощью понятия «клятва» широко раскрывается целое учение о Царской власти, сохранившееся и в христианстве. «В Книге псалмов читаем: «клятся Господь Давиду истиною, и не отвержется ея: от плода чрева твоего посажду на престоле твоем» (Пс. 131:11).

Клятвы об истине <…> не употребляют расточительно и без нужды, а берегут ее для дел особенной важности и для ограждения и утверждения такой истины, которая преимущественно требует ограждения от недоумений. Кольми паче Бог, Которого Слово и без клятвы самодостоверно, если достоверность Его подтверждает еще клятвою, то, конечно, этим указывает как на особенную важность предмета клятвы, так и на преимущественную потребность и благотворность несомненного удостоверения о том.

При таком понятии о клятве мы должны признать, что когда «клятся Господь Давиду истиною», то есть истину Своего Слова утвердил клятвою, и притом с дополнением, что «не отвержется ея», то есть что не однократно только исполнит Свое Слово, но сохранит оное на продолжение времен, то уже этим самым указывает на предмет клятвы важный, благопотребный, благотворный. Какой же это предмет? Наследственность Царской власти: «от плода чрева твоего посажду на престоле твоем».

Из такого представления дела, очевидно, вытекают следующие истины, или догматы.

Первая — что Бог «посаждает» Царя «на престоле», или, иначе сказать: Царская власть есть Божественное учреждение.

Вторая — что Бог «посаждает на престоле» царевом «от плода чрева Царя», то есть: наследственность Царской власти есть также Божественное установление.

Третья — что Царская наследственная власть есть высокий дар Божий избранному Богом лицу, как об этом свидетельствует обещание сего дара с клятвою, а также и другое Божественное изречение: «вознесох избранного от людей Моих» (Пс. 88:20).

Четвертая — что Царская наследственная власть есть и для народа важный и благотворный дар Божий. Благость Божия беспристрастна, и премудрость Божия всеобъемлюща; а потому если Бог дает Царю дар, от которого должна зависеть судьба народа, то, без сомнения, Он дает сей дар, провидя и предустрояя тем благо всего народа.

Вот коренные положения, или догматы, царского и государственного права, основанные на слове Божием, утвержденные властию Царя царствующих и Господа господствующих, запечатленные печатию клятвы Его» [Свт. Филарет. Христианское учение о Царской власти и об обязанностях верноподданных.Ч.1 Гл.3].

«Для признания клятвоприношений в христианстве приводятся следующие аргументы. Христиане живут в мире, в котором царит зло, клевета и ложь. Поэтому в мире лжи клятва необходима людям как заверение правдивости и подлинности сказанного. Только благодаря клятве, принесенной в важные моменты жизни, человек чувствует уверенность в правдивости сказанных слов.

Верующим людям клятва необходима также и потому, что перед лицом Всемогущего Бога верующий человек не соврет, так как побоится кары Божией за клятвопреступление. Верующий человек считает, что Господь, которого он призвал в свидетели, знает все его потаенные мысли и намерения, и потому врать перед лицом Бога великий грех. Поэтому для верующих людей, как правило, клятва с привлечением Имени Бога является высшим аргументом, подтверждающим их правоту.<…>

Что касается до слов Христовых “А Я говорю вам не клянитесь вовсе”, то они частью направлены против клятвы произвольной, против предрассудков, суеверий и злоупотреблений иудейских, частью внушают только то, чтобы мы стали жить так свято и честно, чтобы нам не иметь нужды обращаться к клятве, а чтобы одному слову нашему верили, зная нашу честность».(4)

«В «Нагорной проповеди, Господь изображает идеал Царства Небесного, мыслимого в Его совершенстве. Требуя господства любви и доверия, Спаситель, естественно, требует при этом господства правды и уничтожения клятвы, но, так как наряду с Царством Небесным существует еще и царство человеческое или царство гражданской справедливости, и так как между людьми существует грех, ложь и недоверие, то ради уяснения истины христианин не должен отказываться от клятвы в виде присяги. <…>

На суде у первосвященника Господь отнесся с уважением к клятве: Он сначала молчал, но когда первосвященник сказал: «заклинаю Тебя Богом Живым, да речеши нам» – тогда отвечал. И ап. Павел часто призывал «во свидетели» Бога». (5) Кроме того, клятва «есть один из видов исповедания веры в Бога, как Всеведущего Судию. При помощи присяги христианину напоминается о Всеведущем Боге, пред лицом которого предлагается свидетельствовать правду. Призывание Имени Божия – очищает, укрепляет и делает более чуткой нашу религиозную совесть». (6)

В общем сущность клятвы, как она понимается в Ветхом Завете, сохранилась и в христианстве и состоит в том, что человек, дающий какое-либо обещание или что-либо утверждающий, оглашает свидетелем своих слов Самого Бога, призывая на себя Его гнев и наказание (т. е. проклятие) в том случае, если его слова окажутся несправедливыми, или данное обещание не будет исполнено.

Нарушение клятвы является тягчайшим грехом. «Нарушитель присяги или клятвы, которые даны по совести и по делу законному, произнесены торжественно и вместе с тем не превышают его сил,— такой нарушитель клятвенного обещания в высшей степени посрамляет Имя Божие; тут слышится или предполагается о нем речь: «Богом поклялся исполнить, и—нарушает. Богу ли, ради ли Имени Божия было не поверить, когда он клялся»?

Давид спрашивал Господа Бога,—кто удостоится жилищ Небесных, или Царства Небесного, и—услышал, что это человек, сверх прочих своих добродетелей, «неотметайяся» клятвы «искреннему своему» (Пс. 14:4).

Пророк Захария видел в особом откровении серп простертый на клятвопреступника (Зах. 5:3). По церковным правилам клятвопреступник подлежит семилетней епитимии (Вас. Вел. 64 и 82)». (7)

Кроме того имеет место быть и ложная клятва. «Гнусность ложной клятвы и клятвопреступления состоит в том, что ложно клянущийся посмеивается Истине вообще, Истине в самой Себе, и тем самым посмеивается Богу. Нарушить клятву, данную с полным сознанием и по свободной воле, – значит совершить самое отвратительное вероломство не только по отношению к людям, но и по отношению к своей совести и к Богу» (профессор И. М. Андреевский).

К клятве может присоединяться проклятие, в котором точно обозначается, в чем именно должно было состоять наказание в случае ее нарушения: «клялись, например, собственной жизнью или жизнью детей и близких людей, частями своего тела или каким-либо особенно любимым и дорогим предметом, именно поэтому понятие клятва во многих языках, в том числе и в славянских, обозначается теми же словами, что и проклятие.

Связующая сила клятвы состоит именно в страхе исполнения проклятия произнесенного при ее оглашении. Клятва это тоже проклятие, но условное, и обращенное на самого себя. Формула клятвы и ее ритуальное сопровождение могут меняться в зависимости от культурного контекста, в котором находится клянущийся.

Неизменно в клятве присутствует лишь проклятие, явное или скрытое, сосредоточенное в слове клянусь. Именно проклятие делает клятву клятвой, сообщает ей удостоверительную силу и отличает от простых обещаний или присяги как юридического акта». (8)

Потому, клятва 1613 года русского народа на верность Дому Романовых  остается в силе и по сей день.

 

ПРИМЕЧАНИЯ.

 

1. Им, «членам Святейшего правительствующего синода Православной Российской Церкви принадлежит одна из ведущих и определяющих ролей в свержении русского самодержавия, в закреплении завоеваний Февральской революции. <…> Актом, предотвращающим возможность реставрации монархии в России, фактически явилась замена богослужебных чинов и молитвословий » (Бабкин , Клио, СПб., 2002 г., N 2).

По словам о. Сергия Булгакова, «Россия вступила на свой крестный путь в день, когда перестала  открыто молиться за Царя» (Булгаков Сергий, свящ. Из «Дневника» // Вестник Русского Христианского Движения. Париж-Нью-Йорк-Москва. 1979. N 130. С.256).

1. Изотов В. Сущность понятия «клятва» http://www.bogoslov.ru/text/print/3109806.html

2. Изотов В.,Там же

3. Нравственное православное богословие.

4. Нравственное богословие для мирян http://azbyka.ru/library/popov_nravstvennoe_bogoslovie_05-all.shtml#try13

5. Там же

6. Там же

7. Изотов В.,Там же